Эта уникальная богиня имеет, пожалуй, самый ужасающий вид среди всего сонма богов. Она изображается как четырехрукая худая женщина с черной или синей кожей, обычно обнаженная или полуодетая в шкуру пантеры. В одной руке Кали держит меч, в другой — голову убитого ей демона, двумя остальными она благословляет своих последователей и делает жест, прогоняющий страх. В качестве серег у нее два мертвых тела, на груди — ожерелье из черепов, пояс сделан из отрубленных человеческих рук. Ее язык высунут изо рта, глаза сверкают кроваво-красным огнем, лицо и тело залиты кровью. Одной ногой она попирает тело своего мужа, Шивы.
Этот грозный образ подробно описан во многих древних и современных текстах. Однако, несмотря на то, что он наполнен, казалось бы, исключительно символами смерти, страха и уничтожения, первое впечатление неполно и неправильно — все эти символы, включая и само ее имя («кали» на санскрите означает «черная») имеют гораздо более глубокий смысл, а чаще всего — множество разных смыслов.
Кстати, у Кали много других имен и прозвищ: «излучающая ярость», «одетая в гирлянду из черепов», «космический гнев»… Но те самые же люди называют Кали «океан радости», «верховный даритель радости в мире», «высочайшая божественная милость и очарование», помня о том, что она защищает их от зла и дарит материнскую любовь, нежность и заботу.
Неисчерпаемый и непревзойденный символизм
Чернота Кали символизирует ее всеохватность и комплексный характер, поскольку черный цвет является основой для всех остальных, поглощает и растворяет их. «Подобно тому, как все цвета исчезают в черном, все имена и формы исчезают в ней» («Маханирвана-тантра»). С другой стороны, чернота представляет собой полное отсутствие цвета, опять же, обозначающее содержание Кали как высшей реальности. На санскрите это называется «ниргуна» — качества, не поддающиеся спецификации.
Черный цвет означает незамутненное состояние чистого сознания, бесконечность космоса и вечность времени. Он же символизирует превосходство Кали над всем сущим, в том числе и над царством смерти. Поэт пишет, что Кали воспринимается черной только с большого расстояния и сравнивает ее с небом или океаном — они имеют, казалось бы, голубой цвет, но вглядитесь в небо пристально или возьмите воду в ладонь — и вы убедитесь, что они вообще не имеют цвета.
Нагота Кали имеет аналогичное значение. Во многих случаях она описывается как одетая в небо или в пространство. В своей абсолютной, первозданной наготе Кали свободна ото всех иллюзорных покрывал. Она представляет собой природу, материю («пракрити» на санскрите), рассматриваемую в ее истинном виде, безо всяких мистификаций, ложных эффектов, искаженного сознания («майя»). Кали символизирует яркий огонь истин, который не могут быть сокрыты под грубыми одеждами невежества. Такие истины просто сжигают их.
Образ, сравнимый с целой Вселенной
Полная грудь Кали символизирует материнство как непрерывный акт творения, растрепанные волосы образуют завесу иллюзии, ткани пространства-времени, которая организует материю из морской пены первозданного хаоса. Ее ожерелье из пятидесяти человеческих голов — череда человеческих воплощений, а каждая из этих голов представляет собой одну из пятидесяти букв санскритского алфавита, что в целом символизирует кладезь знаний и мудрости.
Она носит пояс из отрубленных человеческих рук, которые являются основными инструментами человеческого труда — таким образом обозначается действие кармы. Но обязательность кармы можно преодолеть и разорвать в одностороннем порядке — через преданность Кали: она может вырвать посвященных ей из цикла кармы.
Ее белые зубы являются символом чистоты, а высунутый красный язык отражает то, что она принимает и потребляет все вещи, в том числе и те, что считаются обществом «запретными».
Четыре руки богини представляют полный круг созидания и разрушения, который содержится внутри нее, четыре стороны света, четыре основных чакры, а также как созидающие, так и разрушающие ритмы космоса. Ее правые руки, делая знаки благословения и изгнания страха, представляют творческий аспект Кали, в то время как левые руки, держащие окровавленный меч и отрубленную голову, представляют ее разрушительный аспект.
Сами же эти предметы, меч и голова, символизируют уничтожение невежества и рассвет знаний. Кроме того, этот меч знаний рубит узлы невежества и разрушает «ложное сознание» (отрубленная голова). Этим же мечом Кали открывает врата свободы, срезав восемь уз, которые связывают человеческие существа.
Наконец, три ее глаза представляют собой Солнце, Луну и огонь (или молнию), а также творение, сохранение и разрушение. С их помощью Кали имеет возможность наблюдать за тремя периодами времени: прошлым, настоящим и будущим. Этот атрибут объясняет также истинное, скрытое происхождение имени Кали: оно является женской формой слова «кала» — санскритский термин для обозначения времени.
Мужское, женское и творческое начало
Богиня КалиОбраз Шивы, лежащего под ногами Кали, символизирует не только превосходство духовного аспекта бытия над физическим, но и пассивный мужской потенциал творения. Кали, его супруга, является также и его «шакти» (это слово имеет множество значений, в т.ч. «мощь», «сила», божественная энергия и др.) — т.е. женским началом творения, заряжающим силу мужского божества.
Другое имя шакти Шивы — Дэви, от корня «див», что означает «блеск». Потому эту богиню именуют «сияющая». Шакти выражает животворящую силу Вселенной и отражается в самом имени Шивы: в отсутствии шакти Шива становится просто «шва», что в переводе с санскрита означает «труп». Таким образом, предполагается, что без своей шакти Шива бессилен, инертен или просто мертв.
Образ Кали наиболее подходит для отображения идеи мира как игры богов. Спонтанные, головокружительные творческие рефлексы переданы в ее диком внешнем виде. Поскольку Кали отождествляется с феноменальным миром, она представляет собой картину этого мира, который имеет эфемерный и непредсказуемый характер.
Ее бешеные пляски, растрепанные волосы и жуткий вой — это намек на наш мир, который с тряской и грохотом уносится в бесконечность, неподвластный контролю со стороны людей. Все сущее создается и уничтожается в диком танце Кали, а человек должен осознать, что он только приглашен принять временное посильное участие в этом бешеном танце жизни и смерти в исполнении вечной матери–природы.
С учетом всего сказанного понятно, что черная богиня считается источником вдохновения для всех творческих людей, и в первую очередь — поэтов, которых она считает своими любимцами и избранниками.
«Возлюби меня всем сердцем…»
А для простых, обыкновенных людей более всего важны ее человеческие и материнские качества. В человеческих взаимоотношениях чувства между матерью и ребенком, как правило, считаются наиболее чистыми и сильными. Точно также, любовь между матерью-богиней Кали и ее человеческим потомством отличается особой силой и нежностью.
Однако, поклоняясь Кали, люди никогда не забывают и о ее демонической, пугающей сущности. Они не искажают природы богини и истин, сокрытых в ней. Они постоянно упоминают об этом в молитвах и песнопениях, но это их нисколько не отталкивает.
Кали может быть пугающей и совершенно безумной потенциальной разрушительницей мира, но ведь она и мать всего сущего. И как таковую, дети должны принимать ее всегда — иногда с изумлением и трепетом, но все-таки принимать. Душа, которая поклоняется богине, всегда остается маленьким ребенком, а душа, которая становится ребенком, находит в богине мать.
Образ Кали различными способами учит человека тому, что боль, печаль, разложение, смерть и разрушение невозможно преодолеть или победить, отрицая их или отгоняя мысли о них прочь в своем сознании. Боль и печаль вплетены в ткань жизни человека настолько тщательно, что отрицать их, в конечном счете, бесполезно и бессмысленно. Чтобы осознать полноту своего бытия и использовать свой потенциал как человеческого существа, человек должен всецело принять и это измерение бытия.
Пытаться победить смерть, игнорируя или забывая о ней, представляя себя физически бессмертным, ставить свое эго в центр мироздания — значит вызвать саркастический смех Кали. Противостоять смерти, понимая ее сущность и принимая ее, напротив, означает с наслаждением участвовать в вечной игре богов.
Принять свою смертность — это и есть стать свободным, научиться по-настоящему петь, танцевать и кричать от счастья, как это делают дети. Кали становится матерью для своих детей не потому, что она защищает их от естественного пути бытия, напротив, она открывает им их смертную сущность и тем раскрепощает их, освобождая от пут, сковывающих всех остальных цепями «взрослой» претенциозности, практичности и рациональности.
